Возвращение в третий мир. Грустная история про азербайджанскую демократию
№ 11 1993
PDFфайл
Статья продолжает намеченную редакцией серию публикаций, посвященных историческим судьбам народов и республик, входивших в состав распавшегося Советского Союза. Одна из них, «Армянское национальное движение. История и психология», была помещена в «Свободной мысли», № 16 за 1992 год.— Ред.
Описать и проанализировать события в Азербайджане — путч С. Гусейнова, приход к власти Г. Алиева и последовавшие за этим перемены в стране — очень трудно: то, что мы видим на поверхности,— лишь самая верхушка айсберга. Можно только предполагать, например, что во время недавней поездки Г. Алиева в Москву обсуждались отнюдь не одни экономические проблемы Нахичевани. Но с кем шло обсуждение, к каким результатам оно привело, о том известно самому узкому кругу людей. О чем вели переговоры А. Эльчибей и Г. Алиев? Уговаривал ли Г. Алиев президента на время покинуть Баку с целью заявить потом, что он поражен его дезертирством? О чем говорили Г. Алиев и С. Гусейнов?
НАША СТРАННАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
№1, 1993
Народы “бывшего СССР” в последние годы прошли через серию революционных потрясений. Многим из них, втянутым в кровавые межнациональные и межгосударственные конфликты, вероятно, предстоит пролить еще немало крови, прежде чем наступит какая-то стабилизация. Вообще всех ожидают очень трудные годы экономического хаоса, обнищания значительной части населения и бурного обогащения немногих. Тем не менее, очевидно, основные революционные события уже позади – распался СССР (и весь “соцлагерь”), утратила власть и была распущена КПСС, страны СНГ вышли на путь “демократического” (во всяком случае, некоммунистического) и “рыночного” развития. Период разгула страстей и судорожной активности, характерной для революционных лет (в развитии страны они всегда что-то вроде “припадка”, маниакальной стадии маниакально-депрессивного цикла), кончился. Наступило некоторое “успокоение” (если не “депрессивная стадия”), по крайней мере, в тех странах, которые не втянуты в национальные конфликты. И вероятно, это время, когда возникают психологические возможность и потребность оглянуться назад, попытаться хоть в какой-то степени понять, что же произошло. Данная статья представляет собой попытку поставить ряд взаимосвязанных вопросов (и наметить, разумеется, гипотетические ответы на них) относительно природы событий последних лет. На наш взгляд, основная “странность” этих событий в том, что, будучи самой настоящей революцией в области идеологии и политических институтов, они произошли, если отвлечься от национальных конфликтов на периферии СССР, мирно и бескровно[1], и при минимальных изменениях в составе властвующей элиты.
АРМЯНСКОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ. ИСТОРИЯ И ПСИХОЛОГИЯ.
№16 1992
При всем многообразии этнических конфликтов и национальных движений на территории бывшего СССР армянское движение представляет собой нечто исключительное. Оно первое из тех, кому за поразительно короткий срок удалось стать общенациональным и надолго сплотить нацию. По масштабам и упорству борьба за соединение Армении с Карабахом оставляет позади себя выступления всех иных национальных движений, даже столь высокоорганизованных, как прибалтийские. И наряду с этим армянское движение резко отличается от других по своим задачам. Здесь на первом месте Миацум (присоединение Карабаха), а не достижение независимости, которая была провозглашена в основном в силу сложившихся обстоятельств, в процессе общей дезинтеграции Советского Союза. Более того, наиболее националистически настроенные армянские партии за рубежом и их сторонники в Армении выдвигали самые серьезные возражения против провозглашения независимости. (Трудно представить себе, чтобы, скажем, украинская или эстонская националистическая эмиграция выступала против независимости своих стран!)
ВЕЛИКОЕ РУССКОЕ ГОСУДАРСТВО – ИДЕЯ-ЛОВУШКА
№ 1 1992
PDF файл
В СОВРЕМЕННУЮ ЭПОХУ второго распада великого евразийского государства, именовавшегося когда-то Российской империей, а затем СССР, как и в эпоху первого распада (с февраля 1917 года до конца гражданской войны в 1920 году), выходит на поверхность множество национальных (или националистических — грань здесь очень условна) движений. При этом в зависимости от особенностей культуры народа, его исторической памяти и его положения среди других народов эти-движения приобретают разную идеологическую и политическую окраску. Ясно, что для эстонцев и латышей с их преимущественно лютеранской культурой, исторической памятью, сконцентрированной на единственном в их истории периоде независимости — межвоенном периоде «буржуазной» республики, и сложной демографической ситуацией, связанной с отсутствием естественного прироста коренного населения и наличием множества русских и «русскоязычных» мигрантов, самоутверждение и независимость их нации значат нечто совсем иное, чем для мусульманских народов Средней Азии с их независимым прошлым средневековых ханств, высоким уровнем рождаемости и отсутствием опасности быть поглощенными в миграционном потоке.
20 ВЕК И МИР
РОССИЙСКИЕ ДЕМОКРАТЫ И РАСПАД СОЮЗА
КРУШЕНИЕ СОЮЗА: КОНЧИНА ИЛИ УБИЙСТВО?
№1 1992
Про смерть СССР в 1991 году можно сказать фразу, которой иногда сопровождают в газетах сообщения о внезапных скоропостижных кончинах: “в обстоятельствах этой смерти далеко не все ясно”. То, что СССР был имперским образованием, которому рано или поздно пришлось бы распасться или преобразоваться во что-то новое, лишившись своих русско-имперских черт, на наш взгляд, несомненно. Но отсюда до объяснения причин его гибели в 1991 году – такое же расстояние, как от констатации того, что люди смертны, или даже, что данный человек был стар и дряхл, до объяснения конкретных причин его смерти (от какой-то определенной болезни, несчастного случая или даже от того, что старика просто-напросто прикончили). Союз был, конечно, стар и дряхл, но вспомним, что еще в 1988-89 гг. он казался довольно бодрым. Только зарождавшиеся в это время сепаратистские движения нельзя даже сопоставлять с алжирской или вьетнамской войнами, нанесшими удар по Французской империи, или гандистским движением в Индии, расшатавшим Британскую империю. Более того, даже в 1991 году подавляющее большинство населения СССР было, как показал уже забытый сейчас референдум, за сохранение Союза, причем не только русских, что естественно, ибо если СССР и был чьей-то империей, то русской, но, что более важно, – сред-неазиатов, татар, народов Северного Кавказа и Поволжья, украинцев, белорусов и др. Такому государству, вроде бы, еще жить да жить. Что же все-таки убило старика в том же 1991 году? Что было той конкретной болезнью, с которой организм не смог справится, или той неосторожно или с умыслом оставленной открытой форточкой, вызвавшей сквозняк и воспаление легких уже больного человека?
ПОБЕДА ДЕМОКРАТОВ: ПОРАЖЕНИЕ ДЕМОКРАТИИ
№11 1991
PDF файл
Путч 19 августа — явление поразительное (и в то же время вполне укладывающееся в логику революционных процессов). Формально в руках путчистов были громадные ресурсы – и отнюдь не только в лице армии и КГБ. но и в виде поддержки достаточно широких слоев населения. Надо хотя бы посмотреть на результаты выборов президента России, чтобы понять, что за путчистами сразу же пошло значительное меньшинство — большее, очевидно, чем-то меньшинство, которое поддерживало в свое время Франко в Испании или Пиночета в Чили. И в случае успеха это меньшинство могло бы стать и большинством — значительная масса людей колебалась, а через какое-то время в результате пропаганды и действия психологических механизмов конформизма у него «открылись бы глаза» на то, к какой пропасти подвела страну клика Ельцина и нерешительность Горбачева. Чего не хватало путчистам прежде всего — это веры в себя, решимости, готовности проливать кровь. Нагнать в Москву тысячи танков и никого даже не арестовать — это надо уметь, и эта «мягкотелость» сразу же обрекла их на поражение, ставшее очевидным в первые же часы путча. И это отсутствие веры в себя и решимости — не случайны, это не просто личные качества этих людей. Вряд ли Язов такой трус, и вряд ли легче убить себя и обречь на смерть жену, как сделал Пуго, чем арестовать Ельцина и Попова. Здесь нечто иное. Здесь действует какая-то глубинная логика.
ЗИМА ИДЕТ
контуры будущей реакции
№2 1991
РИТМ РЕВОЛЮЦИЙ И РЕАКЦИЙ
Хотя точные предсказания в истории невозможны, какие-то общие вещи предсказывать удается. И есть тенденции, которые предсказать предельно просто, ибо ими управляют элементарные ритмы. Один из таких ритмов — ритм революции и реакции. Если идет революция, можно, не боясь ошибиться, предсказывать реакцию, ибо в той или иной степени и конкретной форме реакция после революции наступает практически с неизбежностью прихода зимы после лета. Поэтому в ходе теперешней революции (ибо либеральная реформа все же переросла в революцию) надо думать о будущей реакции, летом готовиться к зиме.
СТРАХ…
№5 1990
PDF файл
Как День страха войдет в историю 25 февраля 1990 года. Демократически настроенные люди, которых жены отправляли на демонстрацию почти как на войну, боялись провокаций «Памяти», или даже не «Памяти», а тех таинственных «реакционных сил», которые где-то в недрах партаппарата и аппарата КГБ вынашивают дьявольские планы (как масоны и сионские мудрецы в фашистской мифологии) и готовят «кровавую баню». Как известно, прошло все предельно спокойно, без каких-либо намеков на провокации. Но сам факт выступления Рыжкова, призывов Верховного Совета СССР и руководителей творческих союзов, сосредоточения войск и милиции (в касках, чтобы нельзя было проломить голову камнями, и со щитами), водометов, машин с песком (чтобы нельзя было перевернуть), перегораживающих дорогу к Кремлю, приготовлений в больницах для приема раненых — все говорит о том, что правительство тоже боялось, и даже очень. Демонстранты боялись «кровавого воскресенья», а правительство — чуть ли не взятия Кремля народными массами под предводительством Юрия Афанасьева и Гавриила Попова.
ОСТОРОЖНО С ИМПЕРИЯМИ
Мысли либерала
№11 1989
Принята платформа КПСС по национальной политике. Программа, по-моему, хорошая, хотя она, несомненно, не удовлетворит всех и, совершенно несомненно, не положит конец национальным конфликтам, раздиравшим последние годы наше государство и грозившим перейти в его неконтролируемый развал в кровавый хаос (хотя, будем надеяться, несколько утихомирит страсти). Но, как мне думается, в платформе, вернее, в ее осмыслении, есть один принципиальный недостаток: не ясно, что это — временная программа, рассчитанная на какой-то срок, после чего она сменится новой, что в конце концов должно привести нас к какой-то цели (к какой?), или программа «самодостаточная», ре ализация которой уже приведет нас к идеальному состоянию. Для того, чтобы ответить на этот вопрос, надо рассмотрен, ее место в логике нашего исторического развития.
ОХРАНИТЕЛИ И РАДИКАЛЫ
Странности политического спектра в СССР
№6 1989
Любая попытка определить, кто у нас «левые» и кто «правые», наталкивается на непреодолимые трудности. Попробуем определить, какое место в нашем политическом спектре занимает, скажем, Солженицын. Вроде бы, по всем формальным признакам он — правый, раз Октябрьскую революцию он прямо проклинает, а февральскую — «не одобряет». Но назвать его правым как-то язык не поворачивается, да и ничего это не дает, ибо ясно, что он куда ближе к апеллировавшему к идеалам революции Твардовскому, чем оба они, например, к Кочетову. Нам легче сказать, кто «левый» и кто «правый» во Франции, чем сказать, кто правый и левый у нас. Ясно, что Жискар д’Эстен правее Миттерана, а Миттеран — Марше. Но Ельцин правее или левее Лигачева? Горбачев — левее или правее Брежнева? Что же произошло с нашим политическим спектром? Когда традиционная классификация перестала работать?
НЕ УПРОЩАТЬ СЕБЯ
Что мы потеряли и чего мы ищем? (Беседы в редакции)
№8 1988
PDF файл
Потери бывают разные. Бывают потери, которых не могло не быть, как потеря юности, как потеря родителей уже немолодым человеком. Печалиться о них можно, но рвать на себе волосы и проклинать судьбу нелепо. И бывают потери, которых могло и не быть, которые произошли по случайному стечению обстоятельств, по злой воле, по нашей глупости. Естественно, они вызывают совсем другие чувства. Вообще всякого рода потерь у нас бесчисленно много, но какие относятся к первой, и какие ко второй категории, сказать очень трудно, и очевидно, пока существует историческая наука и вообще социальное знание, это будет дискутироваться и пересматриваться вновь и вновь. Я здесь могу высказать, естественно, лишь свое очень гипотетическое представление, отлично понимая его спорность. По моему представлению, потерь второй категории, которых могло бы и не быть, у нас не так уж много. Наша история была очень жестокой и страшной, но шансов на иной ее ход было очень мало.
ЭКСКЛЮЗИВ
Демократические революции в странах Центральной Азии и Кавказа
ВЗГЛЯД ИЗ РОССИИ
№ 7-8 июль-август 2005
РЕВОЛЮЦИИ, ПРОИЗОШЕДШИЕ В ДВУХ СТРАНАХ НАШЕГО РЕГИОНА (ГРУЗИИ И КИРГИЗИИ), КАК И УКРАИНСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ, СОВЕРШИВШАЯСЯ В СТРАНЕ ПОСТСОВЕТСКОЙ, НО НЕ ВХОДЯЩЕЙ В НАШ РЕГИОН, И КАК РЕВОЛЮЦИИ, ПРОИСХОДЯЩИЕ ВНЕ ПРЕДЕЛОВ ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА, НАПРИМЕР, СЕРБИИ, ВЫЗВАНЫ ОБЩИМИ ПРИЧИНАМИ. ОНИ ПОРОЖДЕНЫ ПРИРОДОЙ СУЩЕСТВУЮЩИХ В ЭТИХ, КАК И ВО МНОГИХ ДРУГИХ СТРАНАХ, И В СНГ, И ЗА ЕГО ПРЕДЕЛАМИ ПОЛИТИЧЕСКИХ РЕЖИМОВ. ЭТОТ ТИП РЕЖИМОВ НЕ ИМЕЕТ УСТОЙЧИВОГО НАЗВАНИЯ. МОЖЕТ БЫТЬ, ИХ ЛУЧШЕ ВСЕГО НАЗВАТЬ РЕЖИМАМИ «УПРАВЛЯЕМЫХ» ИЛИ «ИМИТАЦИОННЫХ» ДЕМОКРАТИЙ.
Их особенность заключается в том, что формально, по конституциям, государства, в которых существуют эти режимы, – демократические. В их конституциях могут быть прописаны все возможные права и свободы. Но конституции играют здесь роль фасада, камуфляжа реальной системы власти президентов. Последние продлевают свою власть насколько они могут и передают ее по наследству избранному ими наследнику (часто – близкому родственнику). Для этого они используют не правовые и квазиправовые средства – подавление оппозиции, контроль над СМИ, организация не демократических избирательных кампаний, манипуляции с подсчетом голосов и т.д. и т. п. Реальный механизм власти в этих режимах находится в противоречии с формальной системой власти. Этим данные режимы отличаются и от демократий, и от режимов не прикрытого авторитаризма и тоталитаризма (военных диктатур, не конституционных монархий типа саудовской, коммунистических или фашистских режимов), которые прямо противопоставляют себя демократии.
ЭТИКА УСПЕХА
Является ли российское президентство гарантом общественного согласия и стабильности?
ВЫПУСК 5 / 95
Тюмень-Москва
Для того чтобы ответить на этот вопрос, мы должны прежде всего уяснить себе, о какой стабильности идет речь: о стабильности данной социально-политической системы, данного состояния общества, или о стабильности самого общества, его способности развиваться без потрясений, без ломки своих социально-политических систем. Это совершенно разные стабильности, ибо может быть временная стабилизация системы, которая обречена и падение которой неизбежно вызовет общую нестабильность. Так, русский царь был гарантом стабильности и согласия в обществе, которое, тем не менее, шло к революции. Наши коммунистические вожди, кроме Брежнева, тоже были гарантом стабильности, и смерть Брежнева, конечно, способствовала дестабилизации. Более того, Гитлер был гарантом стабильности фашизма, и если бы, например, какое-либо покушение на него оказалось удачным, среди фашистских лидеров могла бы начаться кровавая борьба за власть, и режим, конечно, дестабилизировался бы. Разумеется, подобные стабильности нечто совсем иное, нежели стабильность Англии, современной Западной Европы, США, поскольку не нуждается в персональных гарантиях. Чем больше стабильность режима зависит от личности, тем более нестабильны и режим, и общество в целом.
FORBES
Загадка Путина
19 ноября 2010
http://www.forbes.ru/ekonomika/vlast/60047-zagadka-putina
В октябре 1991 года, через два месяца после августовского путча и приостановки деятельности КПСС, сотрудник Института США и Канады Дмитрий Фурман написал: «Демократия не господство партии «демократов»… Демократия — это борьба партий в рамках закона. Сейчас демократы оказались практически без оппозиций, ибо компартия распалась. Но если демократам оппозиция не нужна, то демократии она нужна как воздух». Девятнадцать лет назад это предостережение немногие воспринимали всерьез — в стране завершалась антикоммунистическая революция, которая, как считалось, закончится установлением демократии.
INDEX досье на цензуру
“НАЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕЯ”-это пройденный этап развития
№9 1999
Словосочетание «национальная идея», скорее, создает путаницу, нежели что-то проясняет. Все-таки «идея» — это что-то, что может быть сформулировано, высказано. И когда говорят «национальная идея», получается, что каждая нация должна иметь свою собственную национальную идеологию, общенациональный символ веры. В мире существует множество наций, а существует ли, к примеру, датская национальная идея? Или норвежская? (Можно перечислять одну нацию за другой.)
NEW LEFT REVIEW
IMITATION DEMOCRACIES
The Post-Soviet Penumbra
#54, November-December 2008
PDF файл
http://www.newleftreview.org/?view=2750
What are the differences, and the commonalities, between the states that broke away from the USSR in 1991? Russia’s leading expert on the CIS analyses the range of regimes in the Caucasus and Central Asia, on the Baltic and the Black Sea, with a sharp comparative gaze.
INTRODUCTION TO DMITRI FURMAN
Russia’s leading comparative scholar on the political systems of post-Soviet states, Dmitri Furman was born in Moscow in 1941, and studied history at Moscow State University, specializing in the history of religions—a formation whose traces are still evident in his current work. After graduating in the late 1960s, he initially focused on religious conflicts in the late Roman Empire, before turning to the contemporary world starting in the late 1970s. His book on Religion and Social Conflicts in the USAappeared in Russian in 1981, and in English in 1984; by this time he was at the US and Canada Institute of the Soviet Academy of Sciences.
PRO et CONTRA
РЕЦЕНЗИЯ
Татьяна Соловей Валерий Соловей. Несостоявшееся резолюция: Исторические смыслы русского национализма. М.: Феория, 2009. 440с. ( Серия” Записки о древней и новой России. Вып. 3) № 3-4 (46), май-август 2009 PDF файлКнига Татьяны и Валерия Соловей — о русском национализме, его особенностях, исторической роли и перспективах. Авторы (брат и сестра) —ученые, историк и этнограф, а сама книга — плод длительного изучения и размышлений. Но пером авторов водил не только научный интерес, но и сильные национальные и политические чувства. Это — страстная и смелая книга, в которой авторы поднимают очень больные темы, не боясь вызвать тем самым всеобщее недовольство: и националистов, и либералов-западников, и властей. В данной рецензии я хочу обратить внимание на основные мысли авторов и указать на их главные ошибки (как я их вижу), не касаясь как многих их ценных наблюдений, так и многих неизбежных в таком труде голословных или чересчур экстравагантных утверждений, неверных оценок и т. д.
РЕЦЕНЗИЯ
Наследие империй и будущее России / Под ред. А. И. Миллера. М. : ” Либеральная миссия”; Новое литературное обозрение, 2008. 528 с.
№ 1 (44), январь-февраль 2009
PDF файл
Рецензируемая книга, вышедшая под редакцией Алексея Миллера, посвящена комплексу проблем, очень болезненных и для нашего общества, и для обществ всех постсоветских стран. «Империю, — пишет Миллер, — прославляют (кто-то Российскую, кто-то советскую, а кто-то обе), империю объявляют источником всех зол и бед» (с. 5). И насколько я понимаю, основная задача редактора-составителя заключалась в том, чтобы направить эмоционально нагруженный разговор о наследии империи в более строгое, научное русло. Такой «академизации» обсуждения Миллер (как в данной книге, так и в других своих работах) достигает двумя способами.
